автор: А.И. Раздорский

Печатная версия: Курский край в истории Отечества: Материалы областной научно-практической конференции, посвященной празднованию 1150-летия зарождения российской государственности, 980-летию образования города Курска, 400-летию разгрома польских интервентов, 200-летию Отечественной войны 1812 года. Курск, 2012. С. 166–172.

В России XVII века практиковались два способа организации взимания таможенных доходов и питейной прибыли — «откупной» и «верный». В первом случае указанные сборы сдавались властями на откуп (в аренду) частным лицам. Откупщик вносил в казну в установленный срок заранее оговоренную денежную сумму, состоявшую из оклада, назначенного для конкретного населенного пункта на очередной год, и дополнительной платы — «наддачи», которая, как правило, была невелика по своим размерам. Весь полученный от взимания таможенных и питейных доходов избыток, превышавший сумму взносов в казну, оставался откупщику⁽¹⁾. Откупщикам выдавались откупные грамоты, в которых излагались виды и размеры платежей, подлежавших взысканию, порядок и способы их взимания, место и сроки уплаты. Откупной способ для правительства являлся в целом более предпочтительным, так как при нем оно получало гарантированный доход и было застраховано от разного рода случайностей, обусловленных колебанием рыночной конъюнктуры и другими экономическими и политическими факторами

Однако взаимоотношения откупщиков с местными властями и населением складывались порой весьма непросто. Например, около 1637 г. у члена Суконной сотни А. Матвеева, получившего в 1636 г. на два года на откуп сбор таможенной и питейной прибыли в Курске, вспыхнул конфликт с курским воеводой Д. С. Яковлевым. Воевода учинил в отношении откупщика произвол: запечатал городские кабаки и посадил в тюрьму наемных работников Матвеева, отчего сбору денег «учинился недобор великой». В 1639/40 г. другой курский откупщик М. Бухтеев жаловался в челобитной царю, что местные жители не платят положенных таможенных пошлин и угрожают его, откупщика, «убить до смерти»⁽²⁾.

Власти далеко не всегда могли найти желающих взять таможню и (или) питейные заведения на откуп. В этом случае для получения таможенных доходов и питейной прибыли применялся «верный» способ. Суть его состояла в том, что взимание данных сборов возлагалось на выборных лиц, «приведенных к вере», т. е. к присяге. Во главе местных таможенных и питейных учреждений, находившихся «на вере», стоял таможенный и кабацкий (с 1652 г. — кружечного двора) голова, избиравшийся обычно из числа наиболее состоятельных посадских людей, черносошных и дворцовых крестьян. На юге России, в том числе и в пограничном Курске, где заметную роль играли представители военно-служилого сословия, в отдельные годы обязанности головы исполняли не только посадские люди, но и служилые люди по отечеству и по прибору.

Как правило, устанавливалась очередность семей, из которых выбирались головы⁽³⁾. Тем не менее, встречаются, хотя и не так часто, случаи, когда один и тот же человек исполнял обязанности головы неоднократно на протяжении сравнительно небольшого отрезка времени. Так, в Курске в период с 1659 по 1662 г. таможенным и кружечного двора головой дважды побывал А. Бледный (Блядной).

Таможенным и кабацким головой мог быть как местный житель, избранный своей посадской общиной, так и иногородний. Так, в Курске в 1628/29 г. в этой должности состоял воронежец Л. Титов, а в 1629 г. — его земляк Д. Веневитинов. Назначение выборных голов из одних городов в другие преследовало антикоррупционные цели. Считается, что после 1648 г. данная практика была отменена⁽⁴⁾. Однако источники, имеющиеся в нашем распоряжении, опровергают данное утверждение. Например, в Белгороде в 1665–1668 гг. таможенными и кружечного двора головами являлись жители Курска, а в Курске в 1671–1675 гг. аналогичные должности занимали белгородцы. Подобная практика существовала в 1670-е гг. и в других южнорусских городах, образовывавших в этом отношении устойчивые взаимосвязанные пары. Так, в Ельце в головах служили ливенцы, а в Ливнах — ельчане, в Путивле — брянчане, а в Брянске — путивляне.

Согласно правительственным распоряжениям, к таможенным и кабацким сборам следовало выбирать «людей добрых и пожиточных, кому в государевой казне мочно верить и кого с такое дело в конец стало, а не воров, и не бражников, и не скудалых людей»⁽⁵⁾.

Таможенные и кабацкие головы и их помощники («целовальники») в период прохождения службы были обязаны: производить проверку, измерение, взвешивание и оценку товаров, предназначавшихся для продажи в данном населенном пункте, отправляемых из него в другие места или следующих транзитом, и взимать в соответствии с правилами, установленными правительством, таможенные пошлины с участников торговых операций; собирать в базарные дни таможенные пошлины с участников розничной торговли; осуществлять продажу алкогольных напитков населению и собирать питейную прибыль; заниматься производством алкогольных напитков, предназначенных для реализации населению, и закупать сырье для изготовления питей; следить за правильным ведением таможенной и кабацкой приходно-расходной документации; доставлять отчетные документы и собранные денежные суммы в Москву в приказ, в ведении которого находился данный населенный пункт; совместно с органами воеводского управления пресекать контрабандную торговлю и незаконный сбыт алкогольных напитков, взыскивать с нарушителей штрафы.

Служба голов длилась, как правило, один год, но бывали случаи, когда они «пересиживали» срок (иногда на несколько месяцев) или же, наоборот, исполняли свои обязанности меньше года⁽⁶⁾. В Курске, например, голова П. Бунин состоял в должности более 15 месяцев. Начало службы очередных голов обычно отсчитывалось 1 сентября, но в Курске вплоть до 1650-х гг. были установлены иные даты, приходившиеся на разные месяцы и дни.

Вступая в должность, новый таможенный и кабацкий голова принимал от своего предшественника (или откупщика) уставные грамоты, весь таможенный и питейный инвентарь, запасы алкогольных напитков и сырья для их производства, а также «заводные» деньги.

Служба голов и целовальников была безвозмездной и считалась «почетной». Фактически же она представляла собой тяжелую государственную повинность, отбываемую за поручительством избирателей. Как самому голове, так и подчиненным ему целовальникам строго запрещалось производить в период службы любые личные коммерческие операции. Они должны были «безотступно быть у государева дела» и «за своими торгами и промыслами не ходить»⁽⁷⁾. Нет нужды говорить о том, насколько обременительным было данное требование для представителей русского торгового сообщества. Однако ближайшие родственники голов и целовальников могли продолжать вести торговые операции, что до известной степени нивелировало данное положение.

Таможенным и кабацким головам в период их пребывания в должности не возбранялось осуществлять рыночные операции, связанные с куплей-продажей лошадей. Например, 2 марта 1678 г. курский голова А. Амосов, находясь при исполнении обязанностей, продал мерина курскому посадскому человеку Г. Евтифееву за 10 руб.⁽⁸⁾

Одним из основных источников для определения состава таможенных и кабацких голов служат таможенные и кабацкие книги. В каждом таком документе приводится имя действующего головы, а также, как правило, имена его предшественника и сменщика. По материалам 18 курских таможенных книг за период с 1619 по 1678 г. нами были установлены имена 28 курских голов за 26 лет (в 1618/19 и 1628/29 гг. обязанности головы выполняли два разных человека). Их список опубликован⁽⁹⁾. Однако поскольку в ряду курских таможенных книг имеются многочисленные лакуны, то и состав таможенных и кабацких голов был определен заведомо неполно. Компенсировать отсутствие сведений, содержавшихся в утраченных таможенных книгах, могут приходо-расходные книги московских приказов, в частности Разрядного приказа, в ведении которого в XVII в. состояли южнорусские города. В приказных приходо-расходных книгах зафиксированы поступления таможенных и кабацких доходов по отдельным городам и указаны как таможенные и кабацкие головы, так и откупщики. Приходо-расходные книги Разрядного приказа сохранились сравнительно полно, что дает возможность реконструировать личный состав курских таможенных и кабацких голов и откупщиков почти без пропусков⁽¹⁰⁾. Привлечение указанных источников вкупе с таможенными книгами позволило за период с 1615 по 1680 г. определить имена 42 голов и 12 откупщиков за 59 лет. Не удалось обнаружить сведения о лицах, ведавших таможенными и кабацкими сборами, только за шесть лет (1616/17, 1617/18, 1622/23, 1629/30, 1664/65, 1665/66 гг.). При этом известно, что в 1617/18 г. курская таможня и кабаки были «на вере», а в 1622/23 г. на откупе, имена же головы и откупщика за эти годы остались невыясненными. Данные о таможенных и кабацких головах после 1680 г. в приходо-расходных книгах московских приказов отсутствуют. Это связано с тем, что по указу от 22 октября 1680 г. сбор таможенных и кабацких доходов по всей стране (кроме Сибири) из различных приказов, в т. ч. и из Разряда, был передан в Приказ Большой казны, архив которой до наших дней практически не сохранился⁽¹¹⁾.

Материалы курских таможенных и кабацких книг, а также приходо-расходных книг Разрядного приказа свидетельствуют о том, что в XVII в. в Курске преобладал «верный» способ извлечения таможенных доходов и питейной прибыли. В рассматриваемый период местные таможня и питейные заведения были «на вере» 45 лет, тогда как на откупе только 16 лет⁽¹²⁾. Сравнительно регулярно таможенные и питейные сборы брались в Курске на откуп лишь в первые годы после Смуты и в 1630-е гг. (примечательно, что в разгар Смоленской войны — в 1633/34 г. — курская таможня и кабаки были «на вере», хотя в предыдущие и последующие годы находились на откупе). Интересно отметить, что среди откупщиков, имена которых нам известны, нет ни одного курянина. В основном это были москвичи (жители Большой Конюшенной, Кадашевской, Новокузнецкой и Садовой слобод), упоминаются также жители Брянска и Калужского уезда. Местожительство четырех откупщиков осталось неизвестным.

Среди курских таможенных и кабацких голов преобладают местные жители (26 из 42). Отмечено также восемь белгородцев и два воронежца. Местожительство шести голов в документах не названо. В социальном плане среди голов чаще всего упоминаются служилые люди (12 детей боярских, 1 казак и 1 пушкарь). Трое голов являлись посадскими людьми, еще один — торговым человеком. Статус 24 голов не установлен.

Ниже публикуется наиболее полный на сегодняшний день хронологический список курских таможенных и кабацких голов и откупщиков XVII в., известных по городовым таможенным и кабацким книгам и приходо-расходным книгам Разрядного приказа.

Приложение

Список курских таможенных и кабацких голов и откупщиков
(1615–1680 гг.)

ПРИМЕЧАНИЯ:

19. Голова с 6 декабря 1646 г. по 5 января 1648 г.

© Материал предоставлен специально для сайта http://old-kursk.ru автором и опубликован в авторской редакции